Ах, этот первый месяц весны. Зима только-только начинает отпускать землю от своих холодных объятий, уступая ее солнечным лучам, которые сейчас вовсю пытались растопить ледяные оковы. Хотя, холод до конца не ушел даже с берегов океана.
Высокая девушка медленно шагала вдоль все время изменяющейся водной линии, оставляя за собой на песке четкие следы, которые тут же смывались набегающими волнами. Легкий ветерок со стороны океана обдавал лицо холодным потоком, просачиваясь сквозь тонкую куртку Хлои, от чего она все время поеживалась. Но полуденное солнце, которое сейчас стояло так высоко, согревало не только песок и воду, но и саму кошку, напекая голову. От него хотелось снять куртку, но холодный ветер этого не позволял. Они как будто соревновались — зима и весна — чье сейчас время, и каждый упорно доказывал свое, причем страдали от этого не столько сама земля, сколько люди.
В голове Хлои сейчас был покой и равновесие, что может даже показаться странным. Ее всегда что-то заботило: то очередной человек, за которым было не угнаться, то какой-нибудь ангел, перед которым нужно прогибаться, чтобы он никому не рассказал о ее расе. В общем, проблем было много, отчего голова всегда была забита ими до отказа и постоянно надо было что-то делать. Сейчас она от этого устала. Теперь бакэнэко на стороне Михаила, от чего на душе с одной стороны было радостно, а с другой — тревожно. Радостно из-за того, что Хлоя может больше не думать над тем, как укрыться от охотников и помогать разным ангелам и демонам. А тревожно потому, что Михаил был один из них — ангелов — и она не знала, что от него можно ожидать. Она его не знает, хотя наслышана о подвигах. Это не привычно, быть под чьим-то крылом и ничего не бояться, ведь бакэнэко всегда была одна, не считая тех месяцев с Питером. Да, с ним она была счастлива.
Воспоминания о своем хозяине тут же отобразились на лице Хлои — сначала можно было заметить легкую улыбку (она вспоминала о том, как ей было хорошо), а потом — боль. Он умирал долго. Угасал, будто огонь закончившейся свечи.
Кошка остановилась, томно смотря, как песок под ногами размывает вода из океана. Ее ноги промокли. Она даже не заметила, как медленно прошла ближе к воде, из-за чего та смогла ее достать. Не страшно.
Хлоя резко подняла голову, развеивая в голове скопившийся туман. Ей показалось, или поблизости действительно кто-то есть? Она заметила движение... Девушка достала руки из карманов куртки, которые убрала, потому что они замерзли, и повернулась на сто двадцать градусов. Ей не показалось. Напротив, примерно в двадцати метрах от нее, стоял высокий человек лет тридцати в черном костюме. Лицо его было бледным, темные холодные глаза непрерывно смотрели на кошку, из-за чего его образ был похож на каменную статую. В руках что-то блестело. Это странное чувство безмятежности, которые было у нее буквально пару минут назад, испарилось, будто его и не было. На это место прочно засело другое до боли знакомое чувство, которое не покидало ее чуть ли не на протяжении всей жизни кошки — страх. Когда-то он засел в ее душе так глубоко, что, кажется, от него уже не избавиться. Он может тихо засесть, выжидая своего часа и появиться тогда, когда его совсем не ждут. Страх все портит. Как и сейчас.
Девушка, как и странный мужчина, застыла на месте, не зная, что ей делать. То ли бежать, то ли... оставаться на месте?
«Что ему надо?» - успело промелькнуть у нее в голове, как «статуя» оказался совсем рядом, от чего кошка только вздрогнула. «Бежать, бежать, бежать» - что-то в ее голове настойчиво бормотало. Наверно, здравый разум, пытаясь достучаться до вновь затуманившегося рассудка.